Клинбиз | Клининговая компания в Нижнем Новгороде | Цены на клининговые услуги и уборку

ТОКИО (Рейтер) — Японские фондовые индексы в среду завершили сессию на отрицательной территории на фоне фиксации прибыли в секторах грузоперевозок и полупроводников. В центре внимания инвесторов — данные об инфляции в США, поскольку они могут повлиять на то, как скоро Федеральная резервная система начнет сворачивать стимулы.

Акции финансовых и страховых компаний подешевели после того, как снижение доходности долгосрочных казначейских облигаций США ухудшило перспективы доходности их портфелей.

При этом бумаги Eisai Co выросли на 16,26%, достигнув дневного лимита роста вторую сессию кряду после того, как в понедельник американские регуляторы одобрили препарат от болезни Альцгеймера, разработанный Biogen. Eisai — японский партнер компании.

Индекс снизился на 0,35% до 28.860,80 пункта. Более широкий индекс сбавил 0,28% до 1.957,14 пункта. С начала месяца Nikkei вырос на 0,36%.

«Японские инвесторы хотят увидеть завтрашний индекс потребительских цен США, и если он не будет выше ожиданий, это должно стать облегчением для рынков и вполне может привести к ралли», — сказал Масахиро Итикава из Sumitomo Mitsui DS Asset Management.

Однако в настоящее время «на рынках сохраняется выжидательная позиция», сказал он, добавив, что инвесторы фиксировали прибыль и закрывали позиции в преддверии выхода данных.

Лидерами снижения стали бумаги Kawasaki Kisen Kaisha Ltd, Kawasaki Heavy Industries Ltd и Nissan Chemical Corp, подешевевшие на 4,54​%, 3,68% и 3,65% соответственно.

(Кевин Баклэнд. Перевела Елизавета Журавлева. Редактор Марина Боброва)

Fusion Media or anyone involved with Fusion Media will not accept any liability for loss or damage as a result of reliance on the information including data, quotes, charts and buy/sell signals contained within this website. Please be fully informed regarding the risks and costs associated with trading the financial markets, it is one of the riskiest investment forms possible.

Фьючерсы на фондовые индексы США выросли после выхода данных по инфляции (10.03.2021) — «Фридом Финанс»

© 2011 – 2021 ООО ИК «Фридом Финанс»

ООО ИК «Фридом Финанс» оказывает финансовые услуги на территории Российской Федерации в соответствии с государственными бессрочными лицензиями профессионального участника рынка ценных бумаг на осуществление брокерской, дилерской и депозитарной деятельности, а также деятельности по управлению ценными бумагами. Государственное регулирование деятельности компании и защиту интересов ее клиентов осуществляет Центральный банк Российской Федерации.
Владение ценными бумагами и прочими финансовыми инструментами всегда сопряжено с рисками: стоимость ценных бумаг и прочих финансовых инструментов может как расти, так и падать. Результаты инвестирования в прошлом не являются гарантией получения доходов в будущем. В соответствии с законодательством компания не гарантирует и не обещает в будущем доходности вложений, не дает гарантии надежности возможных инвестиций и стабильности размеров возможных доходов. Услуги по совершению сделок с зарубежными ценными бумагами доступны для лиц, являющихся в соответствии с действующим законодательством квалифицированными инвесторами, и производятся в соответствии с ограничениями, установленными действующим законодательством.
Информационно-аналитические услуги и материалы предоставляются ООО ИК «Фридом Финанс» в рамках оказания указанных услуг и не являются самостоятельным видом деятельности. Компания оставляет за собой право отказать в оказании услуг лицам, не удовлетворяющим предъявляемым к клиентам условиям или в отношении которых установлен запрет/ограничения на оказание таких услуг в соответствии с законодательством Российской Федерации или иных стран, где осуществляются операции. Также ограничения могут быть наложены внутренними процедурами и контролем ООО ИК «Фридом Финанс».

что волнует россиян больше всего

Озвучены проблемы, наиболее беспокоящие россиян. На первом месте среди самых неблагоприятных моментов — вопрос высоких тарифов на коммунальные услуги. Далее следует проблема роста цен на товары и услуги, низкие зарплаты, пенсии, стипендии и пособия.

В 2019 году на фоне повышения инфляции наблюдался рост озабоченности ценовой динамикой. В настоящее время 42 процента граждан указывают данную проблему в числе основных. В 2018 году показатель был на два процентных пункта ниже. Такую же долю населения волнует низкий уровень зарплат.

В 2019 году увеличилось количество граждан, которые обеспокоены низкими пенсиями, стипендиями и пособиями — 34 процента.

На первом месте в списке самых тревожных вопросов остаются цены на ЖКХ. Их считают основной проблемой 47 процентов граждан. По сравнению с прошлым годом данный показатель составлял 44 процента.

Как сообщает News.ru, ссылаясь на данные Центробанка, произошедшие перемены мест в ренкинге самых волнующих проблем связаны с повышением НДС на два процентных пункта с января 2019 года — до 20 процентов. Также это может быть обусловлено ускорением инфляции, замедлением роста номинальных доходов с начала нынешнего года. Все это влияет на уровень реальных доходов населения.

Главный аналитик «БКС Премьер» Антон Покатович подтверждает это, отмечая, что выход инфляции на второе место среди волнующих вопросов связан с повышением ставки НДС, а также всплеском роста потребительских цен, который можно наблюдать в начале 2019 года.

По мнению эксперта, несмотря на то, что в настоящее время инфляционные процессы характеризуются существенным замедлением темпов роста цен, для населения ситуация в целом все равно остается болезненной. Стоимость многих потребительских товаров выросла в начале текущего года, также аналогичный вклад внесла ситуация на топливном рынке — там цены для потребителей за последнее время ощутимо повысились.

Антон Покатович отметил, когда гражданам не хватает доходов, им приходится прибегать к заемным ресурсам — это также приводит к соответствующему росту объемов платежей по кредитам.

Первый вице-премьер «Опоры России» Павел Сигал рассказал, что российская экономика в настоящее время переживает не самые лучшие времена. Прогноз роста доходов снизился на 0,1 процента, также наблюдается высокая закредитованность населения, ухудшение потребительской активности. При этом суммы в платежках за ЖКХ увеличиваются.

Президент России Владимир Путин ранее выразил обеспокоенность медленным ростом доходов населения. По его словам, если в ближайшее время не компенсируется значительное снижение реальных доходов, то будет сложно преодолеть стагнацию экономики.

Павел Сигал также отметил, что вторым драйвером экономического роста России являются инвестиции в основной капитал. По мнению эксперта, стране необходимо совершенствовать технологическую, материально-техническую базы народного хозяйства.

Раздувание нашего выхода из долга с помощью инфляции спроса может быть опасным для вашего благосостояния

Предупреждение: раздувание нашего выхода из долга с помощью инфляции спроса может быть опасным для вашего благосостояния

31 января Бюджетное управление Конгресса заявило, что, как ожидается, Соединенные Штаты выйдут за пределы лимита федерального долга раньше, чем ожидалось ранее, в результате прошлогоднего снижения налогов на 1,5 триллиона долларов, что привело к снижению доходов министерства финансов.Как следствие, в предрассветные часы 9 февраля Конгресс подтвердил это предупреждение, приняв законопроект о бюджете, который включал приостановку лимита федерального долга до марта 2019 года. Приостановлено, как ни в коем случае не ограничения. Конгресс практически выдал себе черную карту American Express.

Теперь рассмотрим это. Снижение налогов Рейганом в 1981 году произошло с федеральным долгом в процентах от ВВП на уровне 31%. Снижение налогов Бушем в 2001 году было на 54%. Затем есть сокращение налогов Трампа, принятое законом с увеличением федерального долга до 104% ВВП ¹ .Вы видите здесь закономерность? Желание снизить налоги заложено в ДНК республиканца, и ад не гневается, как президент-республиканец, который на самом деле поднимает налоги. Просто спросите Джорджа Буша №41.

Но подождите, это еще не все.

Процентная ставка по федеральному долгу составила 253 млрд долларов в 2008 г., что составило 8,5% федерального бюджета на 2008 г. ² . С тех пор он оставался около 225 миллиардов долларов. И это несмотря на то, что федеральный долг вырос примерно с 9 триллионов долларов в 2007 году до 20 триллионов долларов в 2017 году. ³ .Фактически, процентная ставка по долгу снизилась до 187 миллиардов долларов в 2009 году, поскольку процентные ставки упали из-за реакции Федеральной резервной системы на мировой финансовый кризис 2008 года, на которую ушло лишь 5,3% бюджета на 2009 финансовый год. Ставки продолжали снижаться, при этом ставка по 10-летним казначейским облигациям упала вдвое, с 3,7% в 2008 году до 1,8% в 2012 году, и оставалась ниже 3% из-за высокого спроса или казначейских облигаций США ⁴ .

Но этот фильм подходит к концу. «Звуки музыки» скоро будут заменены на «Криминальное чтиво.

По данным Управления управления и бюджета, процентные ставки по 10-летнему казначейству, по прогнозам, вырастут выше 3% в 2018 году и увеличатся почти до 4% к 2020 году. К тому времени процентная ставка по долгу увеличится почти вдвое. до 474 млрд долларов, что составляет 9,7% бюджета. К 2026 году проценты по долгу составят 787 млрд долларов и составят 12,2% всего федерального бюджета ⁵ . Это означает, что к 2021 году при нынешнем уровне расходов правительство будет тратить больше на проценты, чем на национальную оборону.А к 2022 году он превзойдет все другие дискреционные расходы, включая пособия по социальному обеспечению, Medicare и Medicaid ⁶ .

Это через четыре года. Четыре. Годы.

Как Соединенные Штаты решают эту проблему? Ведущие ведущие экономисты, такие как бывший председатель Федеральной резервной системы Бен Бернанке, выдвинули теорию о том, что США должны навязывать инфляцию экономике:

«Успешные усилия по устранению разрыва в уровне цен будут происходить примерно в два этапа.На первом этапе уровень инфляции превысит желаемый в долгосрочной перспективе уровень инфляции, поскольку разрыв в уровне цен будет устранен, а эффекты предыдущей дефляции будут устранены. Назовите это рефляционной фазой политики. Во-вторых, как только целевой уровень цен будет достигнут или почти достигнут, целью политики станет обычный целевой показатель инфляции или целевой уровень цен, который со временем увеличивается со средним желаемым уровнем инфляции ⁷ . ”

Уоррен Баффет, мудрец инвестирования, спорит;

«Страна, которая постоянно увеличивает свой долг в процентах от ВВП и привлекает большую часть денег за границей для финансирования, которая в какой-то момент собирается вырваться из бремени долга ⁸ .

А в 2013 году обозреватель New York Times и либеральный экономист Пол Кругман похвалил японского премьер-министра Синдзо Абэ за попытку раздувания японского долга:

«Вот г-н Абэ, который оказывал давление на Банк Японии с целью добиться более высокая инфляция — по сути, помогающая раздувать часть государственного долга — а также только что объявила о большой новой программе фискального стимулирования. Как отреагировали рыночные боги? Ответ: все в порядке ⁹ .

Моя проповедь о взаимосвязи между долгом и инфляцией поднимает два очевидных вопроса; Где мы сейчас и куда идем? Давайте бросим кости и спекулируем, раз это все, что может сделать каждый из нас.

Итак, сколько денег на самом деле должно правительство США? Официальный кассовый аппарат федерального долга составляет около 20,4 триллиона долларов. И считаю. Но это не включает задолженность федерального агентства на сумму более 9 триллионов долларов, которая является долгом, выпущенным федеральными агентствами и финансируемыми государством предприятиями (Think Fannie Mae и Freddy Mac).И это не включает так называемые нефинансированные обязательства государственных программ социального обеспечения, таких как Social Security и Medicare ¹⁰ . Итак, вот это.

Между тем экономика США бурлит и, похоже, ей есть куда работать. Фактическое удвоение федерального долга во время правления администрации Обамы подняло экономику с пресловутой циновки, а десятилетие почти нулевых процентных ставок вызвало цунами повышения производительности, которое привело к долларам в громоподобный бычий рынок стоимости активов. конкретная недвижимость и акции.После нескольких лет бездействия в экономическом эквиваленте Камелота вспыхнула искра инфляции.

Следствие экономической теории предполагает, что базовая инфляция не является устойчивой, если она не сопровождается инфляцией заработной платы. При уровне безработицы в стране около 4%, который многие экономисты считают «полной занятостью», рынок труда стал более жестким, чем день открытых дверей в Форт-Ноксе. Добавьте к этому паническое бегство правительств городов и штатов, повышающих свои местные минимальные зарплаты, и вы посеяли семена в огород, полный инфляционных ожиданий.

Введите президента Дональда Трампа. Политика его администрации по реформе корпоративного налогообложения и дерегулированию коммерческой деятельности добавила попутный ветер пятой категории к и без того быстро развивающейся экономике, и у него есть хор рекордов фондового рынка, чтобы доказать это. Между тем годовой дефицит бюджета приближается к 1 триллиону долларов. Министр финансов Стивен Мнучин недавно заявил, что США необходимо будет занять 441 миллиард долларов в виде частного долга в этом квартале, что является самой большой суммой с 2010 года, когда экономика выходила из худшего спада со времен Великой депрессии.И давайте не будем забывать о 1,5 трлн долларов на расходы на инфраструктуру, о которых президент Трамп просил в своем обращении о положении страны. Как хайроллеры в Лас-Вегасе любят говорить, когда им не везет: «Еще один маркер, пожалуйста».

Фраза «слишком много денег в погоне за слишком малым количеством товаров» лучше всего описывает экономическое явление, называемое инфляцией спроса. Инфляция, вызванная увеличением заработной платы или цен на другие ресурсы, называется инфляцией издержек. Как вы это называете, когда у вас есть и инфляция спроса, и инфляция издержек? Вспомните стагфляцию 1970-х, эпоху, когда костюмы из полиэстера были не единственной вещью, которая, к счастью, вышла из моды.С другой стороны, нет ничего лучше, чем выплачивать 3% долга с ежегодной инфляцией долларов на 6%.

Что это означает для финансовых рынков? Представьте, что вы достаете из холодильника бутылку газировки. Затем залейте его конфетами Mentos. Теперь встряхните.

Инфляция не соответствует реальности

Плакат о выборах DDP, Германия, 1924 г. (Фото: Universal History Archive / Universal Images Group через … [+] Getty Images)

• “ Беспокойство по поводу инфляции составляет — пик лихорадки , среди экономистов и на рынках.» — Wall Street Journal (1 марта)
• «Инфляция — это , о которых больше всего думает ». — Barron’s (12 апреля)
• «Приближается — самая большая« угроза инфляции »за 40 лет ». — MarketWatch (10 апреля)
• « Инфляция прибывает ». — Ведущая редакционная статья Wall Street Journal (12 апреля)

2021 Inflation Scare — еще один из серии ложных тревог, возникших несколько десятилетий назад.Возможно, это не совсем фейковые новости, но это близко.

Начнем с простого факта: Инфляция исчезла из экономики США. Базовый индекс потребительских цен не превышал 3% с 1995 года.

Инфляция отсутствует 25 лет?

Ни одному американскому потребителю моложе 50 лет или около того никогда не приходилось принимать взрослое экономическое решение в условиях значительной инфляции. (В моем университете очень трудно заставить студентов представить себе, что такое инфляция.Это все равно что просить их представить себе мир, в котором их телефоны должны быть постоянно привязаны к стене шнуром!)

Другой факт: нет никаких признаков того, что инфляция возвращается:

• «Инфляция близка к минимуму за десятилетие и значительно ниже идеального уровня в 2%, который Федеральная резервная система считает. Обычные условия для роста инфляции — жесткие рынки труда и общественные ожидания роста цен — явно отсутствует ». — The Wall Street Journal (1 марта)

Тем не менее, большая часть средств массовой информации по-прежнему раскручивает историю традиционным способом.Включая редакционную страницу WSJ . В поддержку их недавнего заявления о том, что инфляция уже «наступила», журнал Journal процитировал то, что они назвали «всплеском» доходности казначейских облигаций. Этот ужасный «поп» составил 4 базовых пункта. 4 сотых процента. (После этого финансового предупреждения доходность казначейских облигаций упала более чем вдвое.)

Сигнализация надувания носителя подобна детектору дыма, который срабатывает каждый раз, когда вы поджигаете тост. Каждый раз, когда икота на рынке облигаций, скачок цен на нефть или лунное затмение, появляются неистовые заголовки:

• 2009 : «Инфляционная угроза: безумно, но реально» — Американский институт предпринимательства
• 2010 : «Мой кошмар инфляции: я сошел с ума, или комментатор игнорирует нашу самую большую экономическую угрозу?» — Майкл Кинсли, The Atlantic Monthly
• 2011 : «Инфляция: высокая цена, которую нужно заплатить: рост цен на продукты питания и другие продукты подогревает опасения по поводу повторного прогона 2008 года» — The Financial Times
• 2016 : «Инфляция станет крупнейшим экономическим событием 2016 года… Инфляция резко падает, верят ли рынки в это или нет.»- Business Insider
• 2017 : «Золото не защитит вас от гиперинфляции» — Barron’s
• 2018 : «Инвесторы готовятся к периоду стабильно более высокой инфляции» — The Wall Street Journal
• 2020 : «Коронавирусная экономика приведет к инфляции» — Национальный обзор

Кошмары, чума, гиперинфляция … Ваше внимание? СМИ, кажется, с удовольствием пересказывают историю немецкой гиперинфляции 1920-х годов.Фотографии веймарских немцев, катящих тачки с раздутой валютой, чтобы купить буханку хлеба. Частота употребления слова «гиперинфляция» резко возросла как в английских, так и в немецких источниках за последнее десятилетие. (Уровень в Германии предсказуемо намного выше.)

Английский язык «Гиперинфляция» Ngram

Немецкая «Гиперинфляция» Ngram

Абсурд ощутим. В развитой экономике не было случаев гиперинфляции за 100 лет.Почему журналисты так зацикливаются на этой теме?

Некоторые эксперты находятся в полном режиме крика (например, из Financial Times, 29 марта ):

• «Председатель Федеральной резервной системы США Джей Пауэлл производит впечатление взвешенного и осторожного политика. Но под серым костюмом и мягкими манерами скрывается человек, проводящий , один из самых рискованных политических экспериментов в экономической истории … Обратную сторону невозможно подобрать: — укоренившаяся инфляция, которой мы не знали в течение десятилетий … последующий спад вероятно будет необычно суровым и затяжным .”- a известный управляющий активами

Управляющий хедж-фонда Кен Гриффин — явно один из самых умных парней в области финансов — глубоко обеспокоен

• «Мы видим настоящий всплеск инфляции. Вероятность того, что он закрепится, гораздо выше, чем когда-либо за последние 12 лет ».

И Рэй Далио из Бриджуотера тоже:

• «Думайте об экономике как о человеке, у которого падает пульс.Когда пульс падает, вбегают врачи с стимулятором и вводят стимулятор. Инфляционное давление восстанавливается ».

Банк Америки (заменяет учреждение Уолл-стрит):

• «2021 год станет« поворотным моментом »для инфляции, и инвесторы в акции должны ожидать более низкой долгосрочной доходности в результате… беспорядочного скачка инфляции и доходности…. Признаки, которые обычно предшествуют скачкам инфляции, показывают…»

В качестве представителя профессиональных экономистов есть безответственный Ларри Саммерс [профессор экономики Гарварда, бывший министр финансов, советник президентов].Недавно он присоединился к хору паникеров инфляции.

• «Мы очень рискуем. То, что сейчас зажигается, воспламеняется. Макроэкономические стимулы вызовут инфляционное давление, которого мы не видели в течение целого поколения, с последствиями для стоимости доллара и финансовой стабильности ».

Трудно понять, что думать о насмешках профессора Саммерса. До этого он говорил нам (в течение многих лет), что инфляция была, есть и всегда будет неактивной, не проблема … потому что, по его мнению, американская экономика стала «застойной» — фактически, «светской стагнацией» ( что означает более или менее постоянный, безвозвратный застой).Постправительственная карьера Саммерса как ученого была построена вокруг именно этого вида негативизма. Тем не менее, хотя он по-прежнему привязан к идее стагнации в целом (как гласит недавний заголовок Института Брукингса: «« Светская стагнация сегодня еще более актуальна, — говорит Ларри Саммерс ») , ему пришлось скорректировать свой прогноз инфляции из-за неожиданная сила экономического двигателя до пандемии и, по сути, сейчас прямо сейчас. Как вернуть инициативу негатива? Что ж, если застойные экономики создают низкую инфляцию, то (говорит Ларри) аномально сильная экономика должна привести к « самой высокой инфляции за более чем полвека .» Вот это да.

Это все упражнение в механическом мышлении, и все это неправильно. Путь предполагаемой причинно-следственной связи в данном случае, вызванный этими крошечными колебаниями на рынке облигаций, выглядит следующим образом:

Доходности
• растут, цены падают даже на самые безопасные казначейские облигации, потому что…
• … инвесторы сбрасывают эти облигации, потому что…
• … они ясно предвидят вспышку серьезной и продолжительной инфляции, вызванной…
• … «сверхслабая денежно-кредитная политика» (триллионы покупок облигаций Федерального резерва — «количественное смягчение») и…
• … теперь огромный фискальный стимул — слишком много денег! — токсичен, потому что…
• … они верят в изречение Милтона Фридмана о том, что инфляция «всегда и везде» является вопросом слишком много денег …
• … и когда инфляция неизбежно возобновится, она убьет стоимость облигаций (так написано в учебниках) и…
• … заставит Федеральный резерв повысить процентные ставки, что приведет к…
• … увеличить стоимость обслуживания государственного долга и…
• … убить фондовый рынок и…
• … приведет к разрушительным экономическим последствиям: дефицит, понижение рейтинга, девальвация, снижение курса доллара, дефолты, снижение покупательной способности… все эти страшные слова… которые приведут к…
• … больше стимулов, больше дефицита, больше количественного смягчения, поскольку политики пытаются найти выход из проблем, что означает…
• … все больше и больше денег, слишком много денег, большая инфляция, больше распродаж облигаций, более высокие затраты по займам, больший дефицит… спираль вниз к депрессии (самое большое слово на букве D из всех)…

Чтобы увидеть, насколько сильно этот негативный перекос не соответствует истине, взгляните на Европу, где разрыв между интерпретацией СМИ и экономической реальностью еще более очевиден.

Европейская инфляция существенно ниже, чем даже низкий уровень в США.

Квартальные темпы инфляции в США и ЕС, с четвертого квартала 2011 года по четвертый квартал 2020 года

За последнее десятилетие в Европе не было устойчивой инфляции. Также нет никаких реальных признаков восстановления, которое могло бы подтолкнуть цены немного выше.

Тем не менее — страшилки преобладают.

• «Инфляция в еврозоне на самом высоком уровне с начала пандемии.»- Заголовок Financial Times — 31 марта
• «ЕЦБ планирует увеличить объем покупок облигаций, чтобы справиться с растущей доходностью» — CNBC — 11 марта
• «Инфляция в еврозоне продолжила расти до , поднявшись до в марте». — Reuters — 31 марта
• «Возможно, более тревожным знаком для политиков является то, что реальных или скорректированных на инфляцию доходностей облигаций также резко выросли на за последнюю неделю. Связанная с инфляцией доходность 10-летних облигаций Германии в понедельник выросла до -1.28%, — самый высокий показатель с октября прошлого года. Аналитики UniCredit считают, что рост реальной доходности зашел слишком далеко ».

Что на самом деле? Это конечно , а не Инфляция. Пик урожаев? Реальная доходность крайне отрицательна.

Верно, последний годовой показатель инфляции в ЕС (март) был повышен. Немного.

Но рассмотрим контекст.

• Средний годовой уровень инфляции в Европе за последние пять лет составил 0.9%. В 2020 году он составлял 0,69%. Крупные страны «старой Европы» больше всего пострадали от дефляционной тенденции. В Германии инфляция оставалась отрицательной на протяжении всего 2-го полугодия. Испания годами находилась на отрицательной территории.

Гармонизированные темпы инфляции — основные члены ЕС

• 69% европейских суверенных облигаций имели отрицательную номинальную доходность (по состоянию на октябрь 2020 года) — вряд ли поддерживает сценарий инфляционного риска

Доходность облигаций — основные члены ЕС, 2014-2021 гг.

• Реальная доходность в Европе (с поправкой на инфляцию) была намного хуже.График Bloomberg ниже показывает недавнюю тенденцию реальной долгосрочной доходности Германии. Обратите внимание, что вертикальная ось отрицательна. Также обратите внимание, что в 2019 году наблюдалась глубоко отрицательная реальная доходность — до пандемии.

Немецкий реал (с поправкой на инфляцию) 10-летняя доходность

• Предполагаемый «всплеск» инфляции в ЕС в 1 квартале 2021 года последовал за цепочкой из пяти отрицательных месяцев с августа по декабрь 2020 года
• изменение индекса инфляции (взвешивание корзины товаров, использованное для расчета влияния на цену) составило 0.3% от прироста в марте — другими словами, четверть прироста составила артефакт процесса измерения
• Большая часть остального роста в первом квартале была вызвана восстановлением цен на энергоносители — сырая нефть выросла на 80% по сравнению с падением, достигнутым осенью после пандемии. Исключите продукты питания и энергоносители, как это делают большинство экономистов, чтобы снизить волатильность, и годовой рост «базовой» цены в марте составил всего 0,9% (или 0,6% без учета изменения индекса) — и это было на , что на ниже базовой ставки февраля, равной 1. .1%
• Другая часть увеличения была связана с отменой временных налоговых каникул в Германии — налог на добавленную стоимость, который был снижен, чтобы помочь стимулировать экономику во время пандемии, вернулся к своему «нормальному» уровню, что, возможно, прибавило еще несколько десятых. процентного увеличения (еще один пугающий заголовок из Bloomberg : «Инфляция в Германии рекордно подскочила после отмены кризисного снижения налогов»)
• Наконец, «всплеск» или «рекордный скачок» в первом квартале все еще оставил инфляцию за месяц намного ниже целевого показателя в 2%, установленного Европейским центральным банком.

«Всплеск» инфляции в Европе

Риск в Европе равен Дефляция .Schroders (британская фирма по управлению активами) разработала индекс дефляционной уязвимости (на основе работы Международного валютного фонда). Вот как это устроено.

• «Индикатор уязвимости дефляции — это простой составной индикатор, который резюмирует, достигло ли критическое количество макропеременных уровня, вызывающего беспокойство. Эти показатели включают в себя саму инфляцию, показатели свободных мощностей, показатели фондового рынка, а также кредитную динамику и реальные эффективные обменные курсы.Есть 11 критериев. Если все срабатывают, они дают максимум один балл. Если срабатывает более половины, то модель считает, что существует высокий риск дефляции в последующие два года ».

Индекс дефляции мигает оранжевым / красным для большей части ЕС.

• «Инфляция в Германии, Испании и Италии находится на отрицательной территории, а во Франции чуть выше нуля. Есть опасения, что при процентных ставках уже ниже нуля способность ЕЦБ повысить инфляцию окажется очень ограниченной.Это особенно верно с учетом того, что договоры ЕС запрещают денежное финансирование… Что еще хуже, некоторые индикаторы указывают на растущее дефляционное давление… »

Индекс дефляционной уязвимости

Почему эта небрежная журналистика имеет значение, заключается в том, что барабанный бой заголовков об инфляции за последние два месяца угрожает переустановить психологию рынка, что было бы нехорошо.За последние два месяца (февраль / март) количество запросов в Google по запросу «инфляция» выросло почти на 50% по сравнению со второй половиной 2020 года. Количество запросов по запросу «гиперинфляция» увеличилось на 80%, а количество запросов по запросу «доходность казначейских облигаций» — на . 630% с середины февраля. Самое интересное, что поисковые запросы «доходность казначейских облигаций» не росли вверх до недели 21 февраля — когда пресса начала кампанию по поднятию тревоги в связи с предположительно значительными изменениями в казначейских облигациях.

Более правдоподобно мнение, что активы-убежища, такие как казначейские облигации и золото, продаются инвесторами, которые хотят перевести свои деньги в акции, высокодоходные облигации и другие классы активов, которые могут извлечь выгоду из устойчивого экономического восстановления, которое кажется, в этом году.(Я описал этот случай в предыдущем столбце.)

Неужели все это болтовня — просто безобидный шум?

Разработчики систем сигнализации (например, детекторов дыма) должны выбирать баланс между тем, что статистики называют ошибками 1-го типа — ложные срабатывания — и ошибками 2-го типа — отрицательными значениями падения. Возможно, понятно, что дымовые пожарные извещатели разработаны с упором в сторону положительных результатов падения, поскольку стоимость ложного срабатывания сигнализации намного меньше, чем стоимость отсутствия сигнала тревоги в случае реального пожара.

Сигнализация инфляции, которую установили СМИ, также сильно склонна к ложным срабатываниям. Сигнал тревоги срабатывает при малейшем намеке на возможные инфляционные движения, и постоянно ошибался в течение последних двух десятилетий .

Важный вопрос заключается в том, повлияет ли эта атмосфера пессимизма на политиков так, что приведет к дальнейшим проблемам. Считается, что инфляция вызвана частично (или в основном) ожиданиями населения инфляции.Избыток ложных срабатываний может в конечном итоге создать ту самую опасность, которую он предназначен для предотвращения.

• «Если инфляционные ожидания пойдут вверх, это может побудить более агрессивных чиновников настаивать на более быстром повышении ставок. Чрезмерная реакция на такую ​​угрозу инфляции может быть большим риском, чем сама инфляция ».

Ложноположительный перекос соответствует модели негативной предвзятости в освещении в прессе, задокументированной в недавнем академическом исследовании, посвященном историям, связанным с Covid.К счастью, похоже, что пресса начинает замечать, так сказать, приход весны. Нам также повезло, что пока что лидеры Федеральной резервной системы, похоже, не подвержены панике. Их невозмутимость, вероятно, поможет успокоить рынок в ближайшие недели. Вероятность — , что сообщаемая инфляция немного подскочит, но это будет в основном статистический артефакт (несколько техническая, но важная тема для следующей колонки), добавленный к небольшому «шоку» расходов на стимулирование — оба временных эффекта, которые будут не предвещают «векового изменения» инфляционного тренда.Эта долгосрочная тенденция определяется гораздо более важными факторами: глобализмом, демографией и особенно технологиями, которые никуда не денутся.

Инфляция может продолжить рост в 2021 году

Федеральная резервная система США только что заверила рынки, что не ожидает выхода инфляции из-под контроля в ближайшие месяцы. Это связано с тем, что опасения по поводу серьезной инфляции, наносящей ущерб мировой экономике, достигли апогея, особенно после того, как недавние данные Министерства труда показали, что инфляция в США выросла 4.2% за 12 месяцев, закончившихся в апреле, — самый высокий показатель со времен мирового финансового кризиса 2007-09 гг. В зоне евро инфляция, по всей видимости, определенно выйдет в течение оставшейся части этого года выше целевого показателя Европейского центрального банка «близко к 2%, но ниже».

Руководители центральных банков по обе стороны Атлантики говорят, что такое повышение цен является временным следствием хлыстового воздействия пандемии COVID-19 на спрос. Цепочки поставок во всем, от сырьевых товаров до полупроводников, были нарушены из-за того, что спрос сначала обрушился, а затем снова вырос, что сделало цены очень нестабильными.По этой причине инфляция стабилизируется, как только пандемия отступит.

Критики указывают на риск того, что ценовое давление вызовет цепную реакцию, при которой все ожидают роста цен в будущем, что вызовет настоящий инфляционный эпизод, когда цены будут постоянно расти повсюду.

Эта дискуссия о ближайших перспективах сочетается с не менее оживленной дискуссией о долгосрочной инфляции, связанной с такими факторами, как эффект выхода на пенсию бэби-бумеров, изменение рабочей силы в Китае, автоматизация и так далее.Так кто же во всем этом прав? Являются ли цифры инфляции вспышкой или мы наблюдаем надвигающуюся бурю?

Уроки 2010-х

В книге «Вспоминая инфляцию», которую я опубликовал в 2013 году, я попытался сплести воедино различные направления этой темы, рассматривая прорывы в мышлении экономистов о причинах и способах лечения инфляции, вдохновленные «стагфляцией» 1970-х годов, когда инфляция резко возросла безработица.

Я не вовремя прочитал эту книгу.Неустойчивое восстановление мировой экономики после мирового финансового кризиса характеризовалось противоположной проблемой — дефляцией, когда люди ожидают падения цен. Поскольку в начале 2010-х годов чрезмерно загруженные компании и домохозяйства сокращали свои расходы, создание необходимого спроса за счет увеличения государственных расходов должно было выпасть на долю правительств. Вместо этого помешали модные идеи уравновешивания книг с помощью жесткой экономии.

Уровень инфляции в Великобритании 1960-2021 гг.

Уровень инфляции в США 1960-2021 гг.

Центральным банкам пришлось делать тяжелую работу за счет снижения основных процентных ставок и использования нетрадиционной денежно-кредитной политики, такой как количественное смягчение (QE), то есть «печатание денег», для покупки больших объемов государственных облигаций и других финансовых активов.

Это помогло снизить долгосрочные процентные ставки — даже до отрицательной территории в Европе — сделав такие вещи, как ипотека и бизнес-ссуды, дешевле. Однако единственной «инфляцией», которая возникла в результате, было повышение цен на активы во всем, от собственности до акций и акций. Это сделало богатых еще богаче, порождая еще большее неравенство, чем раньше.

В то же время официальная инфляция потребительских цен — которая относится к среднему изменению цен на корзину определенных товаров для дома — постоянно оставалась ниже 2% уровня, установленного основными центральными банками.Согласно так называемой кривой Филлипса, инфляцию должен был стимулировать тот факт, что безработица в таких странах, как Великобритания, снизилась, но оказалось, что эта взаимосвязь была приостановлена.

Одна из причин — особенно очевидная в США — заключалась в том, что падение уровня безработицы было польстлено растущим числом людей, которые перестали искать работу и вообще бросили работу.Это было признаком основной проблемы недостаточного спроса со стороны предприятий и потребителей.

Связанным симптомом стал структурный сдвиг на рынке труда. Там, где создавались новые рабочие места — иногда, как в Великобритании, вплоть до возвращения людей на рынок труда — они были сконцентрированы в низкоквалифицированных и низкооплачиваемых вакансиях в таких секторах, как досуг, гостеприимство и логистика. Повышенный спрос на такие услуги был скудным пределом эффекта «просачивания вниз» со стороны все более богатых владельцев активов.

Все это означало, что не было значительного роста реальной заработной платы, что, наряду с соответствующим увеличением банковского кредитования, имеет важное значение для создания инфляции. Таким образом, в 2010-е годы денежно-кредитная политика не только не смогла стимулировать экономику, но и оказалась контрпродуктивной.

Стимул и пандемия

Во время пандемии ситуация была иной. Центральные банки снова пытались стимулировать экономику, расширяя количественное смягчение, но правительства также использовали расходы, финансируемые за счет долга, чтобы заменить нормальный спрос, который исчез из-за остановок.

Крупные правительства, похоже, полны решимости исправить ошибочную политику последнего десятилетия. Это особенно верно в отношении администрации Байдена, чья масштабная программа увеличения расходов направлена ​​на повышение участия рабочей силы и заработной платы, тем самым избегая дефляционных проблем 2010-х годов.

Администрацию твердо поддерживает в этом председатель Федеральной резервной системы Джером Пауэлл. В августе 2020 года центральный банк изменил свою инфляционную политику на «таргетирование средней инфляции».В то время как в прошлом ФРС нацелена на инфляцию в 2% и будет повышать процентные ставки в ответ на низкий уровень безработицы, полагая, что в противном случае инфляция начнет расти, теперь она готова позволить инфляции вырасти до 3% во имя увеличения занятости. чтобы помочь стимулировать восстановление экономики.

Успех этой стратегии зависит от спроса на рабочих со стороны американских предприятий. Но критики, такие как Ларри Саммерс, бывший министр финансов Демократической партии, утверждают, что бюджетные стимулы правительства создадут спрос, превышающий нынешний производственный потенциал экономики, что приведет к риску устойчивой инфляции.

Администрация и ее сторонники возражают, что в экономике больше вялости, чем думают такие люди, как Саммерс, потому что так много разочарованных рабочих бросили учебу, а рост производства товаров и услуг станет результатом обращения вспять долгой нехватки внутренних инвестиций в бизнес.

Согласно плану, все такие положительные эффекты будут происходить от использования государственных расходов для создания спроса. Остается открытым вопрос о том, вызовет ли это неуправляемую инфляцию — либо в Америке, либо, потенциально, в Европе, если ЕЦБ вместе с ЕС и его государствами-членами последуют их очевидной склонности подражать США.

Опасность и возможность

Возвращаясь к моим собственным исследованиям выхода из «великой инфляции» 1970-х годов, можно сделать два урока, которые должны помочь жюри в его размышлениях о том, куда мы пойдем дальше. Один указывает на возможность, другой — на опасность.

Первый урок касается уверенности и ожиданий фирм и домохозяйств, которые доминируют в любом обсуждении инфляции. Инфляция 1970-х годов была по-настоящему сдержана только после того, как центральным банкам была предоставлена ​​операционная независимость от политиков для достижения низкой и стабильной инфляции.Когда денежно-кредитная политика стала более надежной, люди больше не ожидали, что цены вырастут так быстро.

Это была основная причина сглаживания кривой Филлипса — то есть инфляция больше не резко возрастает по мере снижения безработицы. Современная политика стимулирования спроса выигрывает от хорошо закрепленных инфляционных ожиданий. Откровенно говоря, политикам «сойдет с рук» дополнительные стимулы, прежде чем им придется платить инфляционную цену, и это должно повысить их шансы на успех.

Ключевой фигурой в развитии такого мышления об ожиданиях в 1970–1980-х годах был американский экономист Томас Сарджент.Его работа о «систематических изменениях в инфляционной политике» также лежит в основе второго — и более поучительного — урока для сегодняшних политиков и нынешних прогнозов инфляции.

Это было изложено в статье Сарджента и Нила Уоллеса 1982 года под названием «Некоторые неприятные монетаристские арифметики», показывающей, что денежно-кредитная и фискальная политика неразрывно связаны. В основе этого мышления лежит идея бюджетных ограничений правительства. Если государственные расходы стимулируют спрос до такой степени, что вызывают инфляцию, а лица, определяющие денежно-кредитную политику, ответят повышением процентных ставок, может последовать неприятный сюрприз.

Более высокие процентные ставки увеличивают процентные платежи правительства по своему долгу. Если правительство ответит выпуском еще большего объема долговых обязательств для финансирования своей деятельности, это может вызвать еще более быстрый рост инфляции — поскольку дополнительные расходы правительства в конечном итоге приведут к росту спроса, так же как центральный банк пытается его сдержать. Другими словами, правительство может справиться с дефицитом только до того, как возникнут непредвиденные проблемы.

Сегодня этот урок даже более актуален, чем могли представить Сарджент и Уоллес.В настоящее время процентные ставки больше не могут быть первым инструментом денежно-кредитной политики центрального банка: государственный и частный долг настолько высок, что повышение ставок потенциально может сделать выплаты неуправляемыми для многих.

Если взять США в качестве наиболее яркого примера, ФРС вместо этого начнет с сокращения объема покупок государственных облигаций, поступающих на его баланс. Эта покупка облигаций резко возросла за последнее десятилетие, особенно после того, как правительства сильно потратили дефицит во время пандемии.

Проблема в том, что деньги, созданные в результате количественного смягчения, попадают по причинам, которые здесь не нужно объяснять, в резервах коммерческих банков, находящихся в ведении центрального банка. В США эти суммы сейчас приближаются к пятой части всех активов ФРС.

Когда ФРС решит «сократить» количественное смягчение, которое сейчас составляет 120 миллиардов долларов США (85 миллиардов фунтов стерлингов) покупок в месяц, в качестве первого шага в ужесточении политики, направленной на сдерживание инфляции, это приведет к сокращению доли банков. ‘активы, хранящиеся в ФРС в форме резервов, и увеличивают возможности банков для кредитования реальной экономики.

Такая кредитная экспансия и связанное с ней увеличение скорости обращения денег, вероятно, подпитывают инфляционное давление, которому ФРС хочет противодействовать. Поскольку одной из основных целей количественного смягчения является увеличение банковского кредитования, возникает парадоксальный эффект — точно так же, как в предыдущем примере повышения процентных ставок, увеличивающего инфляцию.

Суть в том, что государственный долг расширился до такой степени, что стал недоступным на свободном рынке. Сегодняшняя загадка, созданная QE, — это просто последняя демонстрация реальности того, что игнорирование государственных бюджетных ограничений так или иначе приведет к более высокой инфляции.

Долгосрочные тенденции

Последний вопрос в том, как все это соотносится с долгосрочными тенденциями на рынке труда и в других местах. Часто говорят, что за последние пару десятилетий глобализация и технологии помогли снизить инфляцию. Глобализация привела к снижению заработной платы за счет перемещения производства в более бедные страны. Технологии удешевили производство товаров и, следовательно, снизили цены, в то время как гиг-экономика снизила стоимость услуг.

Но в недавней книге британских экономистов Чарльза Гудхарта и Маноджа Прадхана утверждается, что грядущие годы будут гораздо менее дефляционными по нескольким причинам.Участие на рынке труда Китая увеличивается, что ведет к увеличению заработной платы, а бэби-бумеры выходят на пенсию, унося с рынка труда очень большое поколение и делая работников более дефицитными и, следовательно, более ценными.

Это увлекательный аргумент, но все же очень спорный. Например, возможные инфляционные эффекты старения населения могут быть перевешены дефляционным эффектом быстрых технологических изменений, автоматизирующих больше рабочих мест. Это снизит переговорные позиции рабочих и, следовательно, будет тормозить рост заработной платы.Кроме того, большинство людей на пенсии потребляют меньше и, конечно же, не занимают столько же: старение бэби-бумеров, следовательно, будет еще одним источником дефляции.

В целом, есть веские основания ожидать инфляции в краткосрочной и среднесрочной перспективе, но в долгосрочной перспективе картина более неоднозначная. Семена более высокой долгосрочной инфляции, несомненно, присутствуют, но шансы на их прорастание будут в значительной степени зависеть от того, в какой степени дополнительный фискальный стимул со стороны США и других стран приведет к увеличению производства, а не только к потреблению.

Если увеличатся инвестиции в бизнес и участие рабочей силы, дефицит государственного бюджета сократится быстрее, поскольку частный сектор вернется в норму и больше платит налоги. Это также поможет ФРС найти более плавный путь через минное поле выхода из QE, поскольку увеличение банковского кредитования с большей вероятностью откроет путь к устойчивому экономическому росту. Если это так, все еще возможно, что утверждения центральных банков о том, что инфляция будет временным явлением, все же могут быть подтверждены.

Инфляция — самый простой выход из этого — только не ждите, что политики это признают.

Не существует «волшебного денежного дерева». Видимо, именно это и говорит канцлер Риши Сунак своим коллегам по Консервативной партии.

Это не совсем так. Сунак уже довольно сильно встряхнул денежное дерево в своих усилиях по сдерживанию экономических последствий изоляции.

Однако Сунак понимает и другое: первое правило о волшебных денежных деревьях — не говорить о волшебных денежных деревьях.

Как государство погашает долг? Из-за дефолта, инфляции или роста

В декабре правительство Великобритании заняло еще 34,1 млрд фунтов стерлингов. После финансового кризиса 2008 года миллиард казался намного меньшим числом, чем когда-то. Я имею в виду, что Джо Байден только что говорил о стимулировании экономики США на 1,9 трлн долларов. Так что, 34 миллиарда фунтов — большая цифра?

Ну, в этом контексте да — это немаленькое число. Это самая высокая сумма, которую правительство Великобритании когда-либо занимало за декабрь (ежемесячные отчеты начались только в 1993 году, но я думаю, мы можем с уверенностью предположить, что «когда-либо» здесь правильное слово).Это также увеличивает отношение нашего долга к ВВП почти до 100%. Это самый высокий показатель с начала 1960-х годов (и на тот момент он снижался, а не повышался).

Ничто из этого не должно стать большим сюрпризом. В настоящее время правительство выплачивает большую заработную плату, некоторые отрасли экономики полностью остановлены, налоговые поступления в некоторых случаях отодвинуты назад — мы действительно находимся в уникальной ситуации.

Теперь мы даже рассматриваем возможность дать людям 500 фунтов стерлингов в качестве стимула к самоизоляции, если они получат положительный результат на Covid-19 (абсолютно нет места для злоупотреблений, я уверен, вы все согласитесь) .

Конечно, все это вызывает вопрос: как нам это вернуть? На этот вопрос нетрудно ответить. На самом деле есть три способа справиться с долгами. Вы можете просто порвать его. Это путь, по которому в прошлом прошли довольно много стран, многие из них более одного раза. Это мало влияет на вашу экономическую репутацию, хотя, как показывают регулярные дефолты Аргентины и возвращение на рынок, надежда действительно вечно зарождается в сердцах инвесторов в облигации.

Другой способ — вернуть деньги «реальными» деньгами.При использовании этого метода ваша экономика растет быстрее, чем проценты по долгу, и вы можете погасить их за счет реального производственного роста. Вот как вам или мне нужно вернуть наши долги.

Другой метод — тот, который недоступен ни вам, ни мне (хотя мы все еще можем извлечь из него выгоду), но который открыт для правительства, — это погасить долг путем его раздувания. Если инфляция выше, чем проценты по долгу, то, по сути, вы возвращаете долг обесцененными деньгами. Это немного похоже на значение по умолчанию, но не на самом деле.

Ответ прост. Сложность заключается в исполнении.

Инфляция — самый простой выход из этой ситуации — только не ждите, что политики это признают.

Инвесторы в облигации не глупы (на самом деле, их обычно считают умнее инвесторов в акции). Если они думают, что правительство планирует выбрать вариант 3 — путь инфляции — то они попытаются опередить их, взимая более высокие процентные ставки по долгу. Отсюда и появилось понятие так называемых «линчевателей».

Некоторые утверждают, что «линчеватели» в последние годы сильно пострадали. Это потому, что центральные банки печатали деньги и веками пытались разжечь инфляцию. Ничего не произошло; доходность облигаций во всем мире продолжала падать. Действительно, инвесторы в облигации, по-видимому, в основном принимают отрицательную реальную (после инфляции) доходность, а в некоторых случаях даже отрицательную номинальную доходность.

Следовательно, утверждают сторонники печатания денег, не осталось никаких линчевателей.Действительно, рынки облигаций сейчас в основном готовы принять отрицательную доходность как в реальном (после инфляции), так и иногда в номинальном выражении.

Все гораздо сложнее; доходность облигаций сдерживалась по разным причинам (покупатели с неограниченной потенциальной покупательной способностью в виде центральных банков, плюс правила, заставляющие финансовые учреждения держать их больше, — это всего лишь пара). Но другой большой движущей силой является то, что инвесторы в целом согласны с тем, что мы находимся в условиях дезинфляции и что что бы ни делали центральные банки, это не вызовет инфляцию.

Кроме того, это очень динамичная сделка. Падение доходности означает рост цен на облигации. Мы часто говорим об инвесторах в облигации так, будто они просто собираются покупать и держать. Но облигации торгуются, как и акции. Вас может не волновать доходность, если вы думаете, что цена будет продолжать расти — купите ее сегодня по одной цене, продайте завтра по более высокой цене, и не имеет значения, отрицательная «реальная» доходность или нет. .

Если инвесторы в облигации перестанут верить, что инфляция находится под контролем, или начнут верить, что тенденция больше не снижается, удерживать доходность облигаций на низком уровне будет намного сложнее.Нельзя сказать, что это будет невозможно. Центральные банки действительно обладают неограниченными возможностями для печати, поэтому они могут искусственно удерживать доходность на любом низком уровне. Однако существует риск, что это произойдет на валютном рынке.

Опять же, это тоже можно контролировать. Если каждый центральный банк в мире печатает деньги, то переход от одной валюты к другой не особенно привлекателен. Однако такой стране, как Великобритания, нужно быть осторожным. Если будет похоже, что мы единственные, кто идет по пути современной денежной теории / волшебного денежного дерева, или если мы немного опережаем всех остальных, то мы можем оказаться под ударом рынков, а не, скажем, США. был бы в такой же ситуации.

Итак, чтобы подвести итог, наш канцлер — и наши руководители центральных банков — должны вести хорошую игру. Отсюда и несколько суровые предложения Сунака о том, что бесплатного обеда нет, и что налоги будут повышены в мартовском бюджете для оплаты всего этого.

Истина в том, что инфляция — самый простой выход из этой неразберихи, и это желанная цель для любого правительства. Это создаст победителей и проигравших — каждая политика делает. И для одних это несправедливее, чем для других — такова любая политика.Но это наименее политически болезненный метод, поэтому именно он будет применяться. Только не ждите, что какой-либо политик признает это публично.

Конечно, если у вас есть сбережения, то вы рискуете оказаться одним из проигравших от этой политики. Если вы еще не читали MoneyWeek, подпишитесь сейчас. Мы напишем намного больше о том, как защитить свои деньги в эпоху финансовых репрессий. Получите свои первые шесть выпусков бесплатно здесь.

Готовы ли мы к гиперинфляции?

^{Источник: Расчет писателя}

Причины инфляции

Экономисты признают две основные причины инфляции: рост издержек и рост спроса. Инфляция издержек происходит, когда стоимость производства увеличивается (например, из-за более высоких затрат на сырье или повышения заработной платы). Это приводит к росту цен на товары и услуги, поскольку производители перекладывают повышение цен на потребителей.При инфляции издержек цены «подталкиваются» вверх за счет роста производственных затрат.

Инфляция спроса происходит, когда предложение ограничено по сравнению со спросом. Спрос может вырасти из-за сильной экономики, стихийного бедствия или избытка денег. В этих случаях спрос превышает предложение и «тянет» цены вверх.

Причины гиперинфляции

Двумя основными причинами гиперинфляции являются: (1) увеличение денежной массы, не поддерживаемое экономическим ростом, что увеличивает инфляцию, и (2) инфляция спроса, при которой спрос превышает предложение.Эти две причины явно связаны, поскольку обе перегружают спрос в уравнении спроса и предложения.

Увеличение денежной массы обычно вызывается действиями правительства, такими как то, что произошло в Германии в 1923 году. Когда правительство вливает деньги в экономику, может возникнуть гиперинфляция. Инфляционный эффект притяжения спроса часто возникает в первую очередь из-за того, что у людей больше денег, что создает готовность платить более высокие цены, что увеличивает спрос.

Гиперинфляция — явление редкое

Гиперинфляция, как показано выше, может иметь финансовую катастрофу для нации.К счастью, они очень редки. Ослунд доходит до того, что называет гиперинфляцию «неуместной проблемой для обычной денежно-кредитной политики».

Гиперинфляция может произойти, когда правительство печатает больше денег в ответ на кризис, как во время Веймарской республики. Кризис не обязательно должен быть войной. Это может быть плохая экономика, болезнь, стихийное бедствие или даже чувство паники, которое заставляет людей копить. Это, конечно, снижает предложение, что увеличивает спрос.

Любой из этих факторов, если довести его до крайности, может привести к гиперинфляции.Однако, как отмечает Ослунд, при обычной денежно-кредитной политике это редко приводит к гиперинфляции.

Инфляция и гиперинфляция случаются только тогда, когда цены в целом растут. Если, например, цена одного кофе подорожала на 1000%, это было бы связано с каким-то другим фактором, например, с катастрофой где-то в цепочке поставок, а не с признаком гиперинфляции.

Тем не менее, слухи сохраняются

Несмотря на высокую планку для достижения гиперинфляции, есть те, кто предполагает, что именно туда движутся Соединенные Штаты.Вот примеры из недавних сообщений в интернет-блогах, демонстрирующие различные подходы:

« […] если рынки поймут, что экономика США пристрастилась к денежно-кредитным стимулам и« не может отказаться от наркотиков », тогда ожидания в отношении долгосрочной траектории денежной базы будут пересмотрены, что приведет к тому, что может стать самой серьезной инфляционной вспышкой в ​​современной истории США ». — Эндрю Вуртис

« Отношение дефицита к расходам превышает 60%, что выше порога гиперинфляции в 40%.»- Альберт Сун

« В конце концов все основные империи национальных государств падают, и их люди теряют доверие к своим лидерам и, вместе с тем, к деньгам, которые они выпускают. Это произошло в Древнем Вавилоне, Египте, Китае, Риме, различных ведущих национальных государствах в Европе, и в конечном итоге это ударит по США, когда американский народ решит, что он предпочел бы прожить свою жизнь как свободный народ, а не как раб невыплачиваемого государственного долга, проценты по которому в конечном итоге поглотят большую часть федерального бюджета, чем военные расходы.»- Джозеф Холлеман

Действительно ли Соединенные Штаты готовы к гиперинфляции?

Некоторые представители широкой общественности могут так думать. Но большинство авторитетов говорят: «Нет».

Экономист Ашер Рогови опровергает распространенные в Интернете слухи о том, что США печатают слишком много денег и что это приведет к гиперинфляции.

По словам Рогови, «в США центральный банк не выплачивает долг за счет денег, которые он создает. Скорее, он ссужает деньги под свою целевую процентную ставку, а частный сектор использует этот капитал более продуктивно.Созданные деньги возвращаются, что является важной причиной того, что эта денежно-кредитная политика не приводит к гиперинфляции ».

Профессор Л. Берк Файз из Hayek Global College предполагает, что гиперинфляция маловероятна в таких стабильных экономиках, как США, отчасти из-за факторов контроля над расходами, которые стали возможны благодаря мировой экономике. «Взаимосвязанная природа мира, — говорит Файлз, — является« клапаном сброса давления »для большинства стран. Те страны, которые печатают абсурдные суммы денег, как Зимбабве, или пытаются манипулировать своей валютой и ограничивать торговлю, как Аргентина, — стать исключением.»

«Я не думаю, что мы увидим, что инфляция останется такой же низкой, как прогноз Федеральной резервной системы, составляющий всего 2%», — говорит Джим Пендергаст, старший вице-президент altLINE. «Тем не менее, я сомневаюсь, что мы увидим виды гиперинфляции, рекламируемые в этих апокалиптических заголовках статей. Это будет неоднозначная картина из-за определенного набора обстоятельств, связанных с COVID».

Наконец, адвокат Стивен Дж. Дж. Вайсман, эсквайр, обращается к тому, что он называет потенциальной «мошеннической» стороной некоторых слухов о гиперинфляции в Интернете.«Иногда подобные истории создаются просто для того, чтобы быть достаточно возмутительными, чтобы соблазнить людей прочитать истории, которые могут быть размещены на сайтах, где они зарабатывают рекламные доллары в зависимости от того, сколько кликов они получают», — говорит Вайсман.

Лучшие способы инвестирования во время роста инфляции

Скотт Олсон | Getty Images

Инфляция в июне выросла больше, чем за более чем 10 лет, и эти новости обеспокоили инвесторов.

Это потому, что рост цен может подорвать прибыль портфеля.Проще говоря, по мере роста стоимости жизни ваши доходы не доходят до такой степени.

Это особенно сложная задача для пенсионеров, которые могут полагаться в основном на доходность своих инвестиций для оплаты счетов, в то время как молодые люди по-прежнему имеют зарплату. Кроме того, инфляция может привести к повышению процентных ставок Федеральной резервной системой, что, как правило, плохо для акций.

«В целом инфляция для акций обычно отрицательна, — сказала Эми Арнотт, портфельный стратег Morningstar.

Больше из перспективы портфеля

Вот еще несколько историй, влияющих на планирование портфеля и пенсионные сбережения:

Она указала на историю: с 1973 по 1981 год инфляция росла более чем на 9% в год. За тот же период акции упали примерно на 4% ежегодно.

Но не паникуйте — это никогда не помогало инвестору.

Прежде всего, мы до сих пор не знаем, станет ли рост цен новой нормой или это всего лишь временный результат выхода страны из пандемии и года блокировок и ограничений.

Так или иначе, история показывает, что акции в долгосрочной перспективе побеждают инфляцию.

Согласно расчетам Стива Ханке, профессора прикладной экономики Университета Джона Хопкинса в Балтиморе, средняя годовая доходность акций в период с 1900 по 2017 год составляла около 11%.

После вычета стоимости инфляции эта среднегодовая доходность остается на уровне 8%.

Тем не менее, есть некоторые шаги, которые инвесторы могут предпринять, чтобы защитить свои деньги от инфляции — и даже воспользоваться окружающей средой, говорят финансовые консультанты.

Как извлечь выгоду из растущих цен

Алекс Долл, сертифицированный специалист по финансовому планированию и президент Anfield Wealth Management в Кливленде, в последнее время сокращает риски своих клиентов, связанные с растущими акциями. И он увеличивает их долю в стоимостных акциях или компаниях, торгующихся по ставкам ниже среднего в S&P 500.

«Стоимостные акции могут немного лучше расти в периоды инфляции», — сказал Долл.

Это потому, что эти компании часто находятся в отраслях, таких как финансовый и потребительский секторы, которые меньше страдают от инфляции, сказал Долл: «Эти отрасли, как правило, работают лучше, потому что они имеют больше возможностей ценообразования и могут увеличить свои цены с инфляцией лучше, чем в других отраслях.«

Эти предприятия также обычно уже хорошо зарекомендовали себя, — сказал он, — поэтому вам не нужно так сильно беспокоиться об их ожидаемом росте, снижающемся в стоимости.

Еще одним хорошим подспорьем для инвесторов, обеспокоенных инфляцией, являются ценные бумаги с защитой от инфляции Казначейства. , или TIPS, сказал CFP Николас Шейбнер, советник по управлению капиталом в Baron Financial Group в Fair Lawn, Нью-Джерси.

Эти ценные бумаги несут такой же риск, что и другие инвестиции с фиксированным доходом, сказал он, но они добавляют скорректированную основную сумму, если инфляция увеличивается.

Другие средства защиты от инфляции включают в себя инвестиции в недвижимость, золото и даже криптовалюту, говорят консультанты.

«Недвижимость показывает хорошие результаты, потому что арендодатели и владельцы недвижимости видят, что стоимость их собственности растет», — сказал Долл. «Кроме того, арендодатели могут легко перенести повышение арендной платы».

Аргумент в пользу инвестирования в криптовалюту или золото в условиях инфляции заключается в том, что эти активы не пострадали от обесценивания наличных денег.

Однако оба они очень волатильны и не должны составлять более 5% вашего портфеля, предупреждают эксперты.

Инвестиции, которых следует избегать в условиях инфляции

Поскольку ФРС может поднять процентную ставку, эксперты рекомендуют не вкладывать слишком много денег сейчас в какие-либо долгосрочные облигации или депозитные сертификаты. Это может привести к тому, что вы впоследствии упустите более высокие ставки.

«Я советую клиентам в настоящее время сосредоточиться на краткосрочных и среднесрочных облигациях и избегать любых инвестиций, в названии которых есть« долгосрочные », — сказал Дуг Беллфи, CFP в Synergy Financial Planning в Южном Гластонбери, Коннектикут.

Еще одна область, от которой вы, возможно, захотите держаться подальше, — это акции растущих компаний или компании с ожидаемой прибылью выше средней, сказал Долл.

«Растущие запасы, как правило, работают хуже, потому что они рассчитывают заработать большую часть своего денежного потока в будущем», — сказал Долл. «И по мере роста инфляции эти будущие денежные потоки будут меньше стоить».

Климатический кризис предлагает выход из денежной ортодоксии — Адам Туз

Обзор стратегии ЕЦБ, пишет Адам Туз, говорит больше своим молчанием, чем своими заявлениями.

8 июля Европейский центральный банк объявил результаты обзора стратегии денежно-кредитной политики, инициированного его президентом Кристин Лагард в январе 2020 года. Задержанный пандемией, его обсуждения были напряженными. Но с поразительной поспешностью Лагард заставила Генеральный совет ЕЦБ единодушно согласиться с кратким заявлением о политическом режиме банка.

Выводы обзора носят технический характер, но имеют большое значение. ЕЦБ — самый влиятельный федеральный институт Европы.В моменты финансовых трудностей он держит судьбу Европы в своих руках. В обычное время процентные ставки являются ключевым параметром для принятия всех видов решений.

Результаты обзора, какими бы скромными они ни казались, в значительной степени раскрывают не только ЕЦБ, но и более широкую политику еврозоны. Прошло 18 лет с тех пор, как банк в последний раз проводил стратегический обзор, и за это время еще многое предстоит переварить. Однако что более показательно, чем то, что появляется в заключительном коммюнике é , так это те аспекты опыта ЕЦБ, которые не могли быть включены в официальную доктрину.

Если первое десятилетие ЕЦБ было относительно спокойным, то с 2008 года он неоднократно сталкивался с кризисами. И не только в этом — во всем мире центральные банкиры были вынуждены стать борцами с кризисами. Они сталкиваются с дефляционными ветрами, которые меняют условия дискуссии об экономической политике, которая в 1980-х годах породила модель независимых центральных банков. Будь то в странах с развитой экономикой или в странах с формирующимся рынком, центральные банки теперь проводят политику, такую ​​как крупномасштабные покупки активов, которые когда-то считались анафемой.Вдобавок ко всему, за последние десять лет социальное неравенство и изменение климата выдвинулись на первый план в политике центрального банка.

На этом фоне Федеральная резервная система США начала обзор политики, который завершился в августе 2020 года и привел к пересмотру целевого показателя инфляции. Этой весной Банку Англии было сказано сосредоточить внимание на изменении климата. В 2018 году Резервный банк Новой Зеландии, который когда-то был парадигмой целеустремленного центрального банка, ориентированного на инфляцию, добавил к своим целям полную занятость; в феврале 2021 года также была добавлена ​​стабильность цен на жилье.В марте 2020 года Резервный банк Австралии решил вслед за Банком Японии принять «контроль кривой доходности», ограничив рост среднесрочных затрат по займам. Мы живем в период беспрецедентных экспериментов с политикой центрального банка.

Во взаимосвязанном мире ЕЦБ сталкивается со многими из тех же проблем, что и другие центральные банки. Но это происходит на фоне своеобразной архитектуры и истории еврозоны. Централизованная денежно-кредитная политика, проводимая ЕЦБ, противопоставляется децентрализованному фискальному аппарату, в котором ответственность за дефициты и долги лежит на национальных государствах, что порождает взаимную подозрительность и зависть.

В первые годы введения евро ЕЦБ наслаждался своей ответственностью как консервативный арбитр национальной фискальной политики. Но между весной 2010 года и летом 2012 года, когда возник кризис суверенного долга еврозоны, эта однобокая структура обнаружила свой дисфункциональный потенциал.

Безусловно, самое важное нововведение любого европейского центрального банка за последние десятилетия произошло в июле 2012 года, когда Марио Драги, тогдашний президент ЕЦБ, заявил, что он сделает «все возможное» для защиты целостности евро.Обещание Драги было подкреплено условиями, включая предварительную приверженность банковскому союзу и строгую политику жесткой экономии.

Эта обусловленность нависла над Европой, но основное обязательство по поддержанию государственного долга было принято. Альтернативы тогда, как и сейчас, настолько плохи, что кажется невозможным представить, что ЕЦБ, в крайнем случае , не уважал бы слова Драги. Если рынки суверенного долга находятся в состоянии паники, нормальная денежно-кредитная политика не может работать.

Столкнувшись с пандемией, после первоначального колебания в марте 2020 года ЕЦБ подтвердил это мнение.Программа экстренной закупки в связи с пандемией ограничила доходность Италии, самое слабое звено в цепочке еврозоны, и, прежде всего, покупка облигаций ЕЦБ является экстренной реакцией. И видные голоса в ЕЦБ оправдывают это в этих терминах. Член совета директоров Изабель Шнабель особенно четко указала на необходимость поддерживать благоприятные условия финансирования для всех заемщиков до тех пор, пока не будет достигнуто возмещение. Это обещание, похоже, распространяется на европейские правительства. Он смелый, но в то же время ограничительный: он связывает покупку облигаций с кризисом.

Но на рынках PEPP воспринимается как нечто большее — как подтверждение «чего бы то ни было». Приняв чрезвычайные меры, ЕЦБ де-факто подтвердил свое обязательство остановить любое возвращение к кризису суверенного долга. Выхода из евро не будет; нет никаких причин устанавливать цену в риске деноминации. В результате в 2021 году, несмотря на огромный рост долга, Греция и Италия могут брать кредиты по ставкам, близким к нулю, или даже с отрицательной доходностью для краткосрочного долга.

Пожалуйста, помогите нам улучшить обсуждение государственной политики

Как вы, возможно, знаете, Social Europe — это независимое издательство .Нас не поддерживает ни крупное издательство, ни крупные рекламные партнеры. Для долгой жизни Social Europe мы зависим от наших преданных читателей — мы зависим от вас . Вы можете поддержать нас, став участником Social Europe менее чем за 5 евро в месяц.

Большое спасибо за вашу поддержку!

Однако, читая заявление ЕЦБ по обзору, никто никогда не узнает, что что-то из этого произошло.Коммюнике é начинается с признания того, что полагаться только на политические процентные ставки уже недостаточно. Но покупка активов упоминается лишь вскользь. Вопрос о кредиторе последней инстанции и стабильности долгового рынка даже не упоминается. Нет никакого упоминания о механизме «прямых денежных операций», созданном в 2012 году. Как будто «чего бы это ни стоило» никогда не было.

Должно быть подозрение, что более откровенное знакомство с недавней историей еврозоны привело бы к разрушительному конфликту.Самый основной стратегический сдвиг должен оставаться невысказанным.

Ценовая стабильность — это аспект, о котором может говорить ЕЦБ. Когда-то давно его мандат был ясен. Целью банка было сдерживание инфляции в Европе. В 2003 году это было определено как инфляция «ниже, но близка к 2 процентам». Принимая во внимание эту антиинфляционную позицию, ЕЦБ был одним из самых громких голосов, выступавших за максимальную фискальную дисциплину.

Но после кризиса еврозоны выяснилось, что гораздо больший макроэкономический риск представляет собой de flation.А с 2014 года ЕЦБ переосмыслил свой мандат по обеспечению стабильности цен в симметричных терминах. Его основная задача заключалась в том, чтобы не допустить недостижения 2-процентной цели. Стабильность цен в буквальном смысле нулевой инфляции будет считаться опасно близкой к дефляции.

Тем не менее, хотя у центрального банка есть средства остановить инфляцию, повышая процентные ставки, не очевидно, что у него есть такая сила в отношении дефляции, когда ставки достигают нулевой границы. При обычном назначении инструментов экономической политики это требует активной фискальной политики .Таким образом, ЕЦБ, который долгое время выступал за бюджетные ограничения, стал сторонником смягчения налогово-бюджетной политики.

Ответ был разочаровывающим. При поддержке ЕЦБ бюджетная сдержанность глубоко укоренилась в архитектуре ЕС. Он был основан на приверженности Германии «долговому тормозу» и «черному нулю».

Это не оставило ЕЦБ иного выбора, кроме как в 2015 году начать массовую покупку активов посредством «количественного смягчения» (QE). Они были весьма политически спорными.Жалоба ортодоксальных экономистов Германии в конституционный суд не была урегулирована до лета 2020 года. Чтобы удовлетворить возражения консервативных государств-членов, покупка активов была хеджирована. Распределение рисков было ограничено путем обеспечения того, чтобы риск дефолта оставался на балансе национальных центральных банков. Фиксированные коэффициенты определяли, сколько облигаций каждой страны мог купить ЕЦБ.

Эти оговорки помогли обезопасить программу количественного смягчения ЕЦБ в политическом плане, но подорвали ее эффективность в укреплении доверия.Экономисты по-прежнему расходятся во мнениях относительно того, как работает количественное смягчение, но один из основных каналов — это сигнализация долгосрочных ожиданий в отношении цен на облигации и, следовательно, процентных ставок. Высокие цены на облигации, вызванные покупками центральным банком, подразумевают низкие ставки. Уловка, как однажды выразился Пол Кругман, состоит в том, чтобы твердо заявить о своей безответственности. Но когда дело доходит до рефляционного денежно-кредитного стимулирования, у ЕЦБ возникает проблема с доверием.

Антиинфляционная история банка хорошо известна. Даже весной 2011 года, в разгар кризиса еврозоны, вместо того, чтобы сосредоточиться на рынках суверенного долга и банковских балансах, ЕЦБ решил поднять ставки, чтобы противостоять предполагаемому риску роста инфляции, — политическая ошибка исторического масштаба.Драги зарекомендовал себя как финансовый ястреб.

В 2018 году, когда восстановление еврозоны казалось безопасным, ЕЦБ прекратил покупку активов. Это было преждевременно. Столкнувшись с новым риском дефляции, осенью 2019 года последним шагом Драги стал разворот: он возобновил покупку активов и вызвал новый шквал сопротивления со стороны монетарных консерваторов Европы. Вместо того, чтобы создать надежную основу для денежной экспансии, он выявил недостатки внутри еврозоны.

ЕЦБ не помог его делу прогнозами, которые постоянно преувеличивали риск инфляции. Если цель состоит в том, чтобы бороться с дефляцией, это совершенно контрпродуктивно.

Важная новость из обзора стратегии заключается в том, что ЕЦБ в настоящее время официально привержен политике инфляции в размере 2%: «Управляющий совет считает отрицательные и положительные отклонения от этого целевого показателя одинаково нежелательными». Если существует риск сползания в опасную зону дефляции, можно задаться вопросом, почему ЕЦБ не выбрал более высокую цель — скажем, 3 процента.

В августе 2020 года Федеральная резервная система взяла на себя обязательство по достижению среднего целевого показателя инфляции (также 2 процента): если он занижает уровень, это обязывает его преследовать превышение. В ЕЦБ за это не было большинства. Но в коммюнике и признается, что достижение 2% и избежание опасностей низкой инфляции «может означать переходный период, в течение которого инфляция будет умеренно выше целевого показателя». Вопрос о том, как именно это будет интерпретироваться, будет решаться, но основа для дебатов была изменена.По крайней мере, это должно несколько снизить вероятность преждевременного ужесточения, которое ухудшило перспективы Европы в 2011 году.

Проблема, однако, в том, что не более ясно, чем раньше, как ЕЦБ намеревается достичь этой цели. Хотя временные факторы, такие как энергия, в настоящее время повышают цены, все среднесрочные факторы давления носят дефляционный характер.

Как всегда, ключевым моментом является налогово-бюджетная политика. В 2020 году действие Маастрихтских правил было приостановлено, а фискальная политика и денежно-кредитная экспансия работали рука об руку.Лагард, Шнабель и главный экономист банка Филип Лейн — все призывали к длительным финансовым ответам. Но в обзоре об этом нет ни слова.

Шнабель застенчиво опубликовал в Твиттере карикатуру, в которой фискальная и денежно-кредитная политика изображены двумя идеально гармоничными гребцами. Но «координация» фискальной и денежно-кредитной политики остается незамеченной — настолько глубока враждебность консерваторов ко всему, что может показаться нарушающим независимость денежно-кредитной политики.

Остается читать между строк.В 2021-22 годах темпы реализации новых фискальных инициатив резко замедлились. Сейчас график, похоже, установлен для возврата к какой-то версии бюджетных правил в 2022-2023 годах. Таким образом, существует реальный риск преждевременного ужесточения, из-за которого ЕЦБ снова будет бороться за сдерживание дефляционного давления. Возможно, знаменательно, что коммюнике и обещает дальнейший пересмотр уже в 2025 году.

На территории классической макроэкономики дебаты в Европе остаются разочаровывающе высокопарными, ограниченными со всех сторон, омраченными наследием кризиса еврозоны, которому угрожает возмущение консерваторов и национальный популизм.Пространство для действий — минута. Но обзор Лагард открыл новую основу — климат.

Единственная область, где в Европе есть подавляющее большинство желающих действовать, — это энергетический переход. Такова перспектива Next Generation EU, и Лагард быстро нашла выход. Два года назад «зеленый» центральный банк все еще был на опережающих уголков политического поля. В 2019 году Лагард сделала это ключом к своей президентской кампании. К обзору прилагается приложение по климатической политике, которое определено как основная забота ЕЦБ.

В недавнем выступлении она заявила, что цель больше не в сохранении, а в преобразовании экономики. Это сильный аргумент от центрального банкира: центральные банки не должны заниматься промышленной политикой. С точки зрения ЕЦБ, ключевым моментом является комплекс мер политики, необходимый для осуществления трансформации. Государственные инвестиции должны сочетаться с частными инвестициями.

Частные инвестиции требуют создания глубоких европейских рынков капитала для зеленых облигаций. Если открытые разговоры о монетизации дефицита центральными банками вызывают панику, возможно, того же эффекта можно добиться, сосредоточив внимание на «хороших» расходах (для климата и цифровизации) и «хороших» долгах (зеленые облигации).Взятые вместе, они дают ответ на проблему дефляции. Совокупный спрос безразличен к виду расходов.

Конечно, дьявол и здесь кроется в деталях. Предлагаемые ЕЦБ шаги по оценке климатического риска и его устранению с помощью системы обеспечения и покупки активов не столь смелые, как те, которые сейчас предусмотрены Банком Англии. Однако они намного смелее, чем все, что до сих пор рассматривалось ФРС. И это огромный шаг по сравнению с тем, что можно было вообразить в 2019 году.

Что самое примечательное, ЕЦБ предлагает провести углубленный анализ своей программы покупки корпоративных облигаций, чтобы обеспечить надлежащий учет заниженной рыночной цены климатического риска. Некоторое время результатов не будет. Но ЕЦБ взял на себя обязательство открыть черный ящик «рыночного нейтралитета», который ранее ограничивал его участие в решении климатического вопроса. Мы больше не будем считать само собой разумеющимся, что экзистенциальные риски правильно оцениваются. Это, скорее всего, приведет к сокращению количества облигаций на ископаемое топливо с тройным рейтингом AAA — небольшой, но важный шаг.

По сути, чего не хватает в политике ЕЦБ по борьбе с изменением климата, так это признания самой финансовой системы. ЕЦБ признает, что климат является проблемой, потому что он может повлиять на стабильность цен и финансовую стабильность, а также потому, что климатическая политика других агентств может обесценить активы, находящиеся на банковских балансах. Это не касается того факта, что финансовая система сама финансирует экономию на ископаемом топливе и, таким образом, вызывает климатический кризис.

Речь Лагард о необходимости трансформации ясно показывает, что этот момент не упускается из виду для нее и ее команды.Но и здесь есть пределы тому, насколько далеко такие вопросы могут быть втиснуты в корсет операционного кодекса ЕЦБ.

Таким образом, работа по адаптации ЕЦБ к вызовам, стоящим перед Европой, еще не завершена. В конечном счете, самым важным в этом обзоре может оказаться то, что он вообще имел место — и что Управляющий совет теперь признает необходимость «периодически оценивать уместность своей стратегии денежно-кредитной политики».

Какими бы скромными ни были сделанные выводы, это обязательство проводить регулярные обзоры размораживает ЕЦБ. Это дает понять, что политика не высечена на камне. Это придаст импульс замечательному скачку в публичных дебатах о денежно-кредитной политике, который мы наблюдаем по всей Европе после кризиса 2008 года.

То, что ЕЦБ продвинулся так далеко, как он сделал за последние годы, это не просто ответ на «факты на местах» и не результат технократических рассуждений. Заслуга в продвижении дискуссии также принадлежит всем тем активистам, которые требовали более творческого подхода к денежно-кредитной политике.Как успехи, достигнутые в обзоре на 2020–2021 годы, так и его пределы ясно показывают, насколько важна демократическая политика денег для прогрессивной политики в Европе.

Также очевидна необходимость расширения фасадов. Денежно-кредитная политика не может достичь даже своих классических целей без активной фискальной политики, в основе которой лежит энергетический переход.

Эта статья является совместной публикацией Social Europe и IPS-Journal

Адам Туз — профессор истории Колумбийского университета и автор книги Crashed: Как десятилетие финансовых кризисов изменило мир .